Богословские и антропологические предпосылки церковной работы с трудными подростками. Понятие «депенденция» — зависимость. Классификация зависимостей.

Предлагаем Вашему вниманию очередную главу из магистерской работы прот. Михаила Бравермана «Роль Церкви в деле воспитания и социлизации деликвентных подростков»

Святоотеческая традиция учит нас во всех делах иметь Евангельское обоснование для своей деятельности. Вот как говорится об этом в Древнем патерике, в одном из слов прп. Антония Великого: «Что бы ты ни делал, имей на это основание в Божественном Писании».ⁱ
В Евангелии мы видим, что Господь, Который по собственному слову «пришел призвать не праведников, но грешников на покаяние» (Мт.9:13) в дни Своего Земного служения общался с теми кто воспринимался как явный грешник и был отвергнут обществом, так что про Него даже говорили: «Вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам» (Мт.11:19). Одного из таких мытарей Господь даже избирает для того, что бы сделать из него апостола. И в самом конце Евангельской истории Господь посылает учеников в мир, ко всем народам, крестить и учить, не ограничивая эту задачу какими-то социальными, временными, или иными рамками.

Эту миссию Церковь несет и доныне. Сегодня, вокруг нас живут люди никогда не слышавшие Божие слово, не знакомые с Евангельскими заповедями, не понимающие что такое Церковь и что она делает в этом мире. Это касается как молодых людей, которых мы называем «трудными подростками», так и, в равной степени, их родителей. Нам представляется очевидным, что нравственное оздоровление общества, возможно именно тогда, когда человек обретает то знание о мире и человеке, которое заключено в Божественном Откровении – Библии. Именно тогда человек обретает тот фундамент на котором можно строить свою жизнь. И особым откровением является Библейский взгляд на человека. Удивительным образом, Библейское воззрение на человека, оказывается в современном мире не только архаичным, но и актуальным.

Вот что говорит об этом Л.Ф. Шеховцова: «Описание человека в христианской антропологии очень близко современному системному подходу, так как исходит, прежде всего, из постулата целостности человека – человек не есть то, из чего он состоит, как дом не есть материал из которого он построен. Человек есть целое. В отличии от современной науки, постулат целостности не только теоретически провозглашен в христианстве, но и реализован в практике спасения, изменения человека».ⁱⁱ Человек, таким каким его видит Церковь, есть таинственный образ Божий, ведь согласно Писанию «сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его» (Быт.1:27.)

И первый человек – Адам и каждый, кто приходит в мир несет на себе этот таинственный отпечаток Божества. Между тем дать четкое и всеобъемлющее определение понятия «образа Божия» в человеке достаточно проблематично. Ведь также как Бог, Который, согласно апофатическому учению Церкви, выраженному, в том числе, и в евхаристической молитве свт. Иоанна Златоуста «неизреченен, недоведом, невидим, непостижим», так же и непостижим и Его образ – человек.

«Образ Божий онтологически неопределим, можно говорить только об отображении совершенств Первообраза, или что тоже, о причастии Его благ» — учит свт. Григорий Нисский.ⁱⁱⁱ «В душе нашей мы можем усмотреть: троичность ипостасий, единство естества, единовременность, нераздельность, несозерцаемость, нерожденность, рождение, исхождение, творчество, промышление, суд, хождение, творчество, промышление, суд, неприкосновенность, бесплотность, нетление, неистребимость, бессмертие, вечность, необъяснимость, великолепие». В этом перечислении названы те божественные атрибуты, которыми наделена и наша душа. Конечно «это образ библейских типологий, а не абсалютного тождества».^iv Также, в уже более реальных чертах, образ Божий находится в разумности, свободной воле, бессмертии души, господстве над творением, способности творить. Человек есть существо психофизическое, поэтому и тело тоже включено в понятие образа Божьего. Ведь стать человеком Бог благоволил еще прежде сотворения мира «И потому – пишет о Христе Спасителе свщмуч. Ириней Лионский, – Он и появился в последние времена, чтобы показать, что Его образ похож на Него».^v

Антропологические взгляды Иринея Лионского имеют для нас особое значение, они как нельзя лучше подходят для теоретического обоснования церковной педагогической деятельности в среде неблагополучных подростков.

Вслед за апостолом Павлом Ириней Лионский учит что «Совершенный человек…состоит из трех – плоти, души и духа». При этом «дух спасает и образует; плоть соединяется и образуется, а средняя между этим двумя, т.е. душа, иногда, когда следует духу, возвышается им, иногда же, угождая плоти, ниспадает в земные похотения. Итак, все не имеющие того, что спасает и образует жизнь, естественно будут и назовутся плотию и кровию, потому что не имеют в себе Духа Божия»^vi Комментируя эти слова прот. Иоанн Мейендорф пишет: «Предлагаемая Иринеем схема очень динамична, каждый элемент в ней несет свою особую функцию: духу принадлежит господство над телом, душа же подвижно располагается между ними; чем ближе к духу «поднимается» душа, тем более человек приближается к Богу, чем ниже она «спускается», тем ближе человек к животному.

Когда св. Ириней говорит о Духе, его мысль ясно не различает между духом человеческим и Духом Божиим. Вполне вероятно, что он умышленно пользовался этим термином в обоих значениях сразу, не проводя четкой границы. Как бы то ни было, для Иринея не существует трудностей, связанных с общением между человеком и Богом. Дух в человеке есть не что иное как Дух Божий! Иными словами «образ и подобие» в человеке Богу следует представлять не в виде отражения или картинки, а в категориях единства, общей жизни, общения или участия.^vii

Такое понимание человека в современном богословии носит название «теоцентрической антропологии». Человек не предстает перед взглядом Церкви как автономное существо – человек зависит от Бога и человек приходит в мир для того чтобы познавать Бога. А вне этого Божественного замысла человек не соответствует своему призванию.

И раз в центре жизни человека находится Бог, то несомненно и то, что подлинный воспитательный и образовательный процесс должен подразумевать духовную составляющую. Потому что без этого человек утрачивает свое, с точки зрения Церкви, уникальное призвание – быть образом Всевышнего Бога.

Исходя из принципа «антропологического теоцентризма» и нашего опыта общения с дилеквентными подростками мы вводим в теорию педагогического сопровождения трудных подростков понятие «депенденции». Это латинское слово означает «зависимость» в его основе лежит глагол «пендео» — «виснуть» — так на молодежном жаргоне обозначается та или иная зависимость, и так же назван сбой в работе компьютера.^viii Изучение поведения трудных подростков показывает, что подавляющее большинство из них страдает от тех или иных вредных привычек. Мы даже можем сказать, что курение и алкогольная зависимость активно насаждается в этой среде. Для того, что бы указать выход из подобной ситуации мы и предлагаем теорию зависимости, и вводим в нашу практику понятие – dependentia, при этом разделяя зависимость на три отдельные части: dependentia vitalisа – это естественная жизненная необходимость человека в пище, кислороде и т. д., dependentia falsa – это негативная, болезненная и фальшивая зависимость человека от вредных привычек, среди которых: курение, алкоголизм, наркомания, различные формы дивиантности. И это dependentia divinalis – зависимость человека от Бога и Творца. Мы полагаем что для того, что бы стать свободным от греховных привычек необходимо осознание потребности в общении с Богом, понимание того, что человек не в силах избавиться сам от болезненных пристрастий. Свободный выбор своей «зависимости от Бога». Кстати, осознание этого факта в программе «Анонимных алкоголиков» — «Двенадцать шагов» нашло выражение в самом первом пункте, который принимает человек желающий избавиться от алкогольной зависимости.

В Евангелии Сам Господь говорит нам, что «Всякий, делающий грех, есть раб греха… итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8:34-36).

Подлинную свободу человек может обрести – работая, служа Богу, а вне этого человек остается рабом своих грехов и вредных привычек. Остается человеком страдающим от фальшивой зависимости. Вот как рассуждает о нашей зависимости от греха и от Бога архим. Ианнуарий (Ивлиев): «В Библии – раб Божий – это всегда очень почетное наименование. Человек ведь всегда кому-то служит и чему-то служит: служит кому-то в миру, служит своим идолам, служит самому себе, своему эгоизму, служит человеку, либо идее, либо родине, либо императору либо партии. Человек всегда кому-то служит и абсолютно свободных людей не существует, человек всегда ограничен. И в религиозном смысле человек, прежде всего, раб греха. Грех – это как болезнь, которая пронизывает все человеческое существо. Грех, не просто как какое-то нарушение заповедей – это примитивное понятие греха … Грех – это прежде всего понятие отчужденности от Бога. Грех – это болезнь. Болезнь себя являет в каких-то симптомах. Симптомы греха видны в каждом человеке – это прежде всего его ограниченность, его несвобода, его болезненность, его, в конце концов, полное разложение и смерть.

… И человек никуда не может деться от этого служения греху, чтобы человек не делал, каждый момент его приближает к концу, к его смерти, чтобы он не делал, он всегда работает греху и смерти. Он раб греха. Лучше, все-таки, быть рабом Божьим, рабом Свободы, служить вечной жизни, а не смерти».^ix